— Ты представляешь! Он на ней решил жениться, — ревела в трубку Маргарита Петровна, мама Юрика. Тихого интеллигентного мальчика. Юрик был классическим айтишником. Девушки у него никогда не было. И вот он где-то подцепил Олесю.

Влюбился, как ненормальный. Дарил цветы, подарки и прочие мимишности. И всем рассказывал, как у него замечательная девушка. Пару раз даже нам вживую показал. Пришло нечто ростом чуть выше табуретки на огромных каблуках. Глаза размалеваны так, что мне показалось, что она ограбила гуталиновую фабрику. На голове пакля, обесчещенная дешевой краской цвета бешеной морковки. Оно было в коротенькой юбочке и еще более коротенькой маечке. Мы все оценили и татуировку во весь живот и стразик пирсинга, подмигивающий нам из глубины пупка. Вот это и была Олеся. Выглядела девушка эффектно, вульгарно и дешево. Весь вечер она вызывающе поглядывала на всех нас, довольная произведенным эффектом, но почему-то помалкивала. Второй раз Юрец приволок ее на день рождения нашего общего друга. На этот раз Олеся оделась совсем уж непристойно. Мама именинника поначалу решила, что друзья скинулись на ночную бабочку для сына. Поняв, что девушка не на работе, а выглядит так по зову души, от всей души пожалела Юру, а после ухода гостей разве что святой водой по углам не побрызгала. Так вот, Юрец пообщался с барышней полгода, и сделал предложение. Та на перспективу переехать в его квартиру и солить до старости капусту согласилась. Уже вовсю планируют свадьбу. А мама Юры, Маргарита Петровна в шоке. Говорит, что будущую невестку даже родственникам показывать стыдно, просит друзей отговорить сына от такого шага.  Ну, а как отговорить-то? Мальчик-то уже большой.