Сутки накануне были тяжелые, вот и получилось, что под монотонное жужжание сокурсников, разбирающих ответы на билеты, я позорно заснула. Приученная на лекциях дремать с задумчивым выражением лица и полузакрытыми глазами, я умудрилась и на берегу срубиться с таким же сосредоточенным видом. Никто из девчонок так и не заметил, что я сплю, а не усердно скрежещу мозгами.   Через пару часов, не добившись от меня ни одного вразумительного ответа, Ирка растолкала меня. И всё бы ничего, но я, валяясь бревном, успела сгореть под ярким солнцем, причем, сгореть выборочно. Вот уже два дня невозможно было прикоснуться к плечам, лопаткам и самой выступающей точке тела, а вот руки и ноги не пострадали. Наверное потому, что всё, что не было скрыто халатом уже успело загореть до состояния негра средней подкопчености. Попробуйте с такими интересными ожогами спокойно сидеть на деревянной скамейке.   Вчера я благополучно отлежалась дома в холодной ванне после экзамена, а сегодня пришлось выйти на сутки. Валяться на топчане я могла только на животе, и это мне быстро надоело, даже в потолок не плюнешь. На кухне царила невыносимая жара, вот и пряталась я от солнца в тени разросшейся сирени. Легкий ветерок задувал со стороны реки, принося иллюзию прохлады. Здесь и отыскал меня доктор Витя.  

Сначала он упорно зазывал меня к столу погонять шарик, но я отказалась под благовидным предлогом ленивости. Выйти на открытое пространство я не рисковала – как только солнечные лучи попадали на халат, начинало нестерпимо печь все сгоревшие части тела. Даже короткие перебежки до машины и обратно давались дорогой ценой. Хорошо, что сегодня ни с кем не пришлось возиться на пляже или трассе, иначе бы я взвыла. Меня и так уже начало потряхивать и лихорадить.   Вот потому и ерзала я на скамейке, пытаясь с наибольшим комфортом устроить свою обгоревшую пятую точку.   — Ты что, головой совсем не думаешь? – ругал меня доктор Витя.   — Обижаешь, начальник. И вообще, чего ты кричишь? Всё же нормально, обошлось тремя швами, – удивилась я.   — Соображать нужно головой. Головой, слышишь, а не другим местом!   — Вить, я ведь и обидеться могу, — предупредила я врача. – Хватит меня оскорблять! Я что, ждать должна была, пока ты махач в машине начнешь? Я, знаешь ли, не люблю драки.   — Какова нахалка! – чуть не задохнулся от возмущения мой врач. – Нет, тебя не оскорблять, тебя пороть нужно! Как сидорову козу, — бухтел он. – Пора заняться твоим воспитанием!   — Займись, — улыбнулась я.   — О, Витька, а ты чего лютуешь? – поинтересовался Юрка, заглядывая к нам в заросли.   — Воспитываю, — пояснил доктор Витя.   — Интересно, — расплылся в улыбке Юрка. – Это теперь так называется? А в наше время…   — Засохни, — попросил его доктор Витя. – Не нарушай процесс. И вообще, топай, не мешайся.   Я забралась на лавочку с ногами и пыталась угнездиться хоть немного поудобней.   — Вот, Рыжая, а я тебя предупреждал, что он зануда, — хмыкнул Юрка. – Переходи ко мне, я воспитывать не буду, — плюхнулся он на лавочку рядом со мной. – Хочешь, на руках носить буду…   — Иди, иди, без тебя разберемся, — нахмурился Витя. – Ишь, чего захотел!   — Нет, Юрка, у тебя скучно, одни давления и температуры, — покачала я головой. – А на руках я не люблю, я высоты боюсь.   Я, как обычно, отрывалась с Юркой. Что-то сегодня доктор Витя был не в духе и бухтел целый день. Это даже раздражать начало, а вот разминка с Юркой была как нельзя кстати. Вовремя он появился, иначе бы мы перессорились всерьез.   — Какая испорченная девчонка, — продолжал прикалываться Юрка. – Тебе трупы кровавые подавай? А трепещущее в руках сердце снится?   — Ага, — подтвердила я. – И чтобы прямой массаж, и чтобы оно трепыхнулось в руках и завелось, — размечталась я. – Хочу!   — Люблю девиц с такой буйной фантазией. А кусаться и царапаться будешь? — Юрка ловко увернулся от подзатыльника, которым пытался наградить его Витя за моей спиной и рассмеялся.   — Мазохист? – поинтересовался Витя. – Сейчас быстро лишнее удалю.   — Меня такая перспектива не вдохновляет, — поморщился Юрка. — Кстати, Витька, напомни мне, потом расскажу одну занимательную историю про трепещущее сердце, — подмигнул он доктору.   — Я тебе сказал, иди отсюда, — пояснил Витя. – Юрка, не нарывайся.   — Ох, Рыжая, и что я в тебя такой влюбленный? А? – подвинулся ко мне ближе Юрка. – Так бы и съел! Прямо у-ух! – он схватил меня за плечи и попытался прижать к себе.   — У-у-у! – взвыла я и вскочила с лавочки. – Садист!   Из глаз у меня покатились слезы.   — Малыш, что случилось? – подскочил как ужаленный доктор Витя. – Что ты сделал, придурок?! – рыкнул он на Юрку.   — Ничего, ты же видел, — растерялся Юрка.   Я только мотала головой и шипела, как рассерженная кошка.   — Малыш, где больно? Покажи, — теребил меня доктор Витя.   — Да я же ничего, — оправдывался Юрка. – Я же нежно…   — Руки оторву за такие нежности, — пообещал Витя. – Малыш, что случилось? Что?   — Я сама дура, — немного успокоившись, пояснила я. – Сгорела я, Вить, а Юрка не виноват.   — Как сгорела? – опешил Витя.   — На пляже заснула, — вздохнула я, признаваясь.   — Дурилка! Нет, это же надо придумать такое! — обратился он к Юрке. – Вот, Юрка, видишь, ума нет – считай калека. Я ей об этом постоянно говорю.   — А ты не ори, — сказал Юрка. – Танюха, ты извини, я же не знал, — извинялся он. – Давай лучше я тебя полечу.   — Вали отсюда! – сказал ему мой доктор. – А ты снимай халат, — потребовал доктор Витя.   — Нет! – я вцепилась в шкурку, как в родную, и отбивалась от рук, пытающихся расстегнуть халат.   — Да ты что, совсем сдурела? – обиженно спросил Витя. – Мы тебя что, насилуем?   — Отстаньте, грязные домогатели! Под халатом только я, — пояснила я врачам.   — Совсем… только ты? – опешил Юрка.   — Почти, — поделилась я подробностями.   — Да-а, дела, — крякнул Юрка, переглянувшись с Витей. – Тогда пошли в смотровой.   — Ещё чего? – возмутился доктор Витя. – Грязь собирать? Кого там только не смотрим!   — Ну, в салон, тогда, — подумав, предложил Юрка.   — Да оставьте вы меня в покое, — попросила я. – Само пройдет.   — Иди в салон, я сейчас поднимусь, — Витя развернул меня в сторону подстанции.   — Помочь? – тут же предложил Юрка.   — Сам справлюсь, — хмыкнул Витя, отправляясь в сторону аптеки. – Быстро в салон, — рыкнул он на меня. – Я не собираюсь за тобой бегать.   — Справишься? – усмехнулся Юрка. – А чего у вас сегодня случилось-то? – поинтересовался он, вышагивая рядом с молчащим другом. – Из-за чего ругаешься?   — Безумная девица, — пояснил доктор Витя. – Нас сегодня вызвали на драку.   — Можно подумать, первый раз, — хмыкнул Юрка. – Тебе пора уже зарплату в ментовке получать. А чего на девчонку орать?   — Чумовая, — буркнул Витя. – Мы пострадавшего в машину загрузили, ему приятель по голове табуреткой съездил.   — И чего?   Они зашли в помещение аптеки, доктор Витя вытащил из шкафа бутылку со светло-коричневой жидкостью, засунул в карман шприцы и несколько ампул. Марковна ещё подумала, не возмутиться ли таким самоуправством, но ей стало лениво подниматься, поэтому она удобнее устроилась в кресле у открытого окна и снова закрыла глаза.   — Чего-чего, — усмехнулся доктор Витя. – А он у нас в машине в себя пришел. Ну, и как обычно после чеэмки, начал бузить, в пространстве не ориентируется…   — Ты его хоть к носилкам-то пристегнул? – поинтересовался Юрка.   — Да в том и дело, что нет, — вздохнул Витя. – Понадеялся, что обойдется, мужик в глубоком нокауте был. А тот быстренько взял и всплыл.   — И чего? Дать в лоб и все дела, — пожал плечами Юрка.   — Не успел, она раньше подсуетилась, — поморщился Витя. – Ты знаешь, как я за неё испугался, когда этот заморыш начал кулаками размахивать? Гм-гм… Наивный, не за того беспокоился, — продолжал он рассказ, всё больше хмурясь.   — Что, ещё раз табуреткой пациента приложила? – развеселился Юрка, поднимаясь с другом по лестнице. – Рыжик может.   — Если бы, — махнул рукой Витя. – Он только с носилок подниматься начал, тут она ему навстречу ящик шкафа и выдвинула. А он в этот ящик лбом со всего маху приложился, — не выдержав, доктор усмехнулся.   — Гы-гы-гы, — хохотал на всю подстанцию Юрка, представив картину в лицах. – Нормально! И что ты на неё вечно орешь?   — Ничего, — буркнул доктор Витя. – Сам бы справился.   — А, ну понятно, задето мужское самолюбие, — не унимался Юрка. – Ну признайся, Витька, ты же у нас рыцарь и тебе хочется перед ней хвост… — и он осекся под взглядом друга.   — И что дальше? – серьезно взглянул на него Витя и толкнул дверь женского салона.   * * *   — Третья бригада, на вызов! – гаркнул матюгальник. – Первая бригада, поторопитесь! Первая, третья, срочно поехали! – надрывалась Оксана.   Мы с Иркой переглянулись и помчались вниз. Нам редко приходилось работать в тандеме, чаще всего наша бригада выезжала со спецами или хирургией.   — Возьми дополнительные желудочные зонды, системы и побольше флаконов с глюкозой и трисолью, — буркнул мне Витя, оторвавшись от разговора с Оксаной. – Ты тоже, — сказал он Ирке.   — Яволь, мон женераль, — Ирка дурашливо отдала ему честь, а потом за его спиной скорчила морду и показала язык. – Зануда, — шепнула она одними губами.   — Не дурачься, — не поворачиваясь, попросил доктор.   — Танька, я бы на твоем месте повесилась, — шепнула мне Ирка, заходя в аптеку. – Как можно сутками общаться с таким самовлюбленной занудой?   — Ир, — прервала я её. – Набирай по десятку флаконов, а я всё остальное.   Я полезла в отделение с резиной. Набила пакет желудочными зондами и системами, пока Ирка гремела флаконами, укладывая их в свой пакет. Потом открыла отделение с таблетками и выгребла полкоробки активированного угля.   — Вы что это тут командуете? – возмутилась Марковна, встрепенувшись. – Кто разрешал?   — Пищевое отравление в лагере, — ответила я и засунула в свой пакет несколько флаконов с растворами. – Отдыхайте, Елена Марковна.   — А-а, — успокоилась Марковна и снова закрыла глаза. – Потом рецепты не забудь выписать, — пробормотала она.   — Выпишу, — пообещала я.   — Откуда ты знаешь? – удивилась Ирка.   — Что знаю? – переспросила я, торопясь к машине.   — Про отравление, — пояснила Ирка. – Витька сказал про лагерь?   — Ну, Ириш, это просто, — на ходу объясняла я. – Нужны зонды и капельницы, значит, едем на отравление. Посылают сразу две бригады, значит, массово траванулись. А где летом травятся? Чаще всего, дети в лагере.   — Держитесь за нами! – крикнул Витя Юрке, забираясь в машину.   Юрка кивнул и махнул Ирке, подгоняя её. Как только все устроились в машинах, моментально вылетели из двора, распугав основное движение ревом двух сирен.   Сашка прокладывал путь, распугивая зазевавшихся водителей, Толик, водитель первой бригады, следовал за нами как привязанный.   — Что за пожар? – поинтересовался Сашка.   — Отравление, — пояснил доктор Витя.   — Понятно, — кивнул Сашка, взглянув в карту. – Дети, они такие, нажрутся какой-нибудь зелепухи с кустов, а потом с горшка не слезают.   — Нет, Сань, у нас рвота, — покачал головой Витя. – Это в пищеблоке прохлопали ушами.   — И много их? – не унимался Сашка.   — Пока вызывают к пятерым, когда доедем, будет раза в два больше. Думаю, до вечера несколько раз смотаться придется.   — А где я тебе бензина наберусь? – возмутился Сашка. – С утра выдали талон на двадцать литров. Как хочешь, так и крутись.   — Пополняться приедем, тогда возьмем ещё талон, — пояснил Витя.   — А кто его даст? У нас что, аттракцион «невиданная щедрость»? – бурчал Сашка.   — Сань, заканчивай гундеть, — попросил доктор. – Я сказал будет бензин, значит, будет.   — Ну ладно, а чего с нами первую-то отправили? Они бы ещё Леночку сунули, — нашел новую причину для недовольства Сашка.   — Это я попросил, — ответил Витя. – Ещё вопросы есть?   — Есть, — кивнул Сашка. – Вы что, снова поцапались?   — А тебе какое дело? – огрызнулся доктор Витя.   — Интересно. Народ тоже волнуется, — хмыкнул Сашка. – Делают ставки…   — Вам что, больше заняться нечем, как следить за нашими ссорами? – возмутился доктор Витя.   — А чем ещё? – искренне удивился Сашка. – В последнее время только и развлечений, что первая да третья бригады.   — Что? – опешил Витя.   ***** — Не, ну с первой уже все понятно, — покосившись на врача, хитро ухмыльнулся Сашка.   — Что понятно?   — Всё понятно. Ирка Юрку выдрессировала, — вполглаза следя за дорогой, Сашка наслаждался удивлением Вити. – Шаг влево, шаг вправо – попытка к бегству, прыжок на месте – провокация. Юрка на коротком поводке ходит и даже не пытается брыкаться.   — Ты что, сдурел? – возмутился Витя. – Малыш, что он такое несет?   — Сань, шути осторожней, — я показала водителю кулак. – А то у нас Витьку родимчик хватит.   — Ты хочешь сказать, что Ирка с… Юркой? – изумился Витя. – Это правда?!   — Ты о чем? – сделала я удивленное лицо. – Не видишь что ли, Сашка прикалывается.   — Дурочку из себя не строй! Что у них с Юркой?   — Работают они на одной бригаде, если забыл, то на первой, — напомнила я.   — Они что, того… спят?! – взорвался доктор Витя.   — Подозреваю, что всё же спят, как без сна? А если тебе хочется подробностей интима, то спроси у друга или племянницы, — фыркнула я.   — Она же твоя подруга, — напомнил Витя.   — Подруга, — согласилась я. – Но мы с ней такие вещи не обсуждаем. А болтают про всех и много чего. Тебе все сплетни нужны?   — Нужны!   — Хорошо. Тогда держись крепче, ты в курсе, что мы любовники?   — Кто?– опешил Витя. – Мы? А-а-а… давно?   — Подробности я ещё не выясняла, но говорят, что последние пару месяцев, — усмехнулась я.   — Рыжик, пожалей Тигра, — хохотал наш Сашка. – Смотри как ему взбледнулось!   — Так, а почему я не заметил? — совсем растерялся Витя.   — Наверное, ты спал в это время, — хмыкнула я. — Саня, ты подробностей про нас не слышал? – спросила я. – Что там у нас с Виктором Семёнычем?   — Как не слышать, если об этом вся подстанция гудит, — усмехнулся Сашка. – Рассказать?   — Ну, знаешь! – возмутился доктор Витя. – Да вы что, сдурели совсем?!   — Ну вот, ты ещё хочешь, чтобы я тебе подробности про Юрку с Иркой рассказала? – поинтересовалась я. – Сань, поделись? Жуть как интересно.   — Всё без утайки, — кивнул Сашка и подмигнул. – Сейчас рассказывать? Или за бутылочкой пивка?   — Прекратите! – мне показалось, что доктор немного смущен. – Откуда эти слухи берутся?   — Студенты пришли на практику, — пояснила я.   — А причем здесь студенты? – удивился Витя.   — Им очень хочется быть взрослыми.   — Это точно, они же видят, что вы на работу вместе приходите, с работы уходите, по городу постоянно вместе болтаетесь… Говорят, ты с ней даже за одной партой сидишь? – с усмешкой спросил Сашка.   — Было-то всего пару раз, — буркнул доктор. – Эта зараза хотела прогулять, вот и пришлось за руку отводить и там следить, чтобы не сбежала, — пояснил он Сашке.   — Ой, не могу! — хохотал Сашка, сворачивая в ворота лагеря. – А что ты хочешь после этого? Всё, Витька, хочешь – не хочешь, а придется тебе девицу соблазнять…   Сашка, получив сразу два подзатыльника, от меня и от доктора, развеселился ещё больше.   — Заткнись, Сань, дурью не майся, — попросил доктор. – Нам сейчас работать.   — Я и здесь молчать не буду! – хохотал Сашка и уворачивался от подзатыльников. – Тигр шлангует, к девчонке не домогается!   — Вот придурок, — усмехнулся доктор Витя и повернулся ко мне. – Не обращай внимания, Малыш, дядя Саша шутит.   — А жаль, — усмехнулась я, а потом не удержалась и расхохоталась, глядя на растерянного Витю.   — Что-то душно сегодня, — пожаловался доктор. – Да-а, с вами не соскучишься!   Сашка, затормозив около домика, на котором был нарисован красный крест в белом круге, и висела надпись «Медпункт», вывалился из кабины.   — Вот чертова кукла! – хохотал он.   — Чего ржете? – поинтересовался Юрка, вылезая из машины.   — Да вот, спорим с Витькой, как давно вы любовники, — пояснила я, покосившись на своего доктора.   — Кто? – опешил Юрка и удивленно уставился на меня, потом перевел взгляд на Витю. – Рыжик, э-э-э… я девочек люблю, меня мужики не возбуждают.   — Вот так и рождаются нездоровые сенсации, — фыркнула я. — Ещё никогда Штирлиц не был так близок к провалу.   — Ю-юрик! – насмешливо протянула Ирка. – Какие интересные подро-обности.   — Дурдом на колесах! – доктор Витя пытался сохранить на лице серьезное выражение, но это плохо получалось. – Девицы, заткнитесь, не доводите до греха.   — Эй, я не понял, а о чем говорили-то? – догнал нас на крыльце удивленный Юрка. – Это что, новая фишка такая?   — Ой, не могу! – наш Сашка сложился пополам и присел на травку. – Это же надо такое удумать! Стервоза рыжая!   — Работаем! – приказал доктор Витя. – Ирка на подхвате, Малыш, если что…   — По обстоятельствам, — закончила я его мысль.   — А я? – возмутилась Ирка. – Я чем хуже…   — Ириш, хватит капризничать! — прикрикнул на неё Юрка. – Распустилась девица.   Специфический запах, ударивший в нос, стоило только Вите распахнуть дверь палаты, не оставлял сомнений. Шутки остались за дверью.   — Раз, два,…пять, — констатировал доктор Витя, пересчитав лежащих. – Странно, я думал, больше будет.   — Ой, как хорошо, что вы так быстро приехали, — кинулась к нам молоденькая женщина в белом халате.   — Врач? – остановил её порыв Витя.   — Я медсестра, нам врач не положен, — смутилась она.   — Когда все началось? – поинтересовался Витя.   — Вот, Вадик и Юра, — девушка ткнула пальцем в двух мальчишек, лежащих на кроватях. – Они перед обедом пришли. Рвет их, да и плохо очень.   Мальчишки уже не пытались приподняться, а вычищали желудки, свесив головы с кроватей.   — Хреново, — буркнул Витя, приподняв голову одного из них. – Затяжелели.   — Сейчас подтянем, — согласилась я, раскладывая привезенный с собой пакет. – Зонды, — протянула я врачам резиновые шланги.   — Что с остальными? – интересовался Витя у девушки.   — А вот эти, — показала она на трех парнишек лет девяти. – Они даже поесть не успели, их в столовой затошнило, от запаха.   Они ещё сидели на топчане, но периодически то один, то другой со стонами склонялись над тазами, стоящими на полу.   — Что с ними случилось? Что ели или пили? – спросил мой доктор.   — Не знаю, они же молчат. Мало ли, что в рот тянут…   — Понятно, — Витя начал осматривать одного из парнишек, лежащих на кровати.   — А мне что делать-то? – спросила медсестра.   — Как что? – удивился мой доктор. – Ведра с водой, марганцовку развести, тазы вычистить, ковши для воды, — отдавал он команды.   Нет, мой доктор точно, дикарь. Разве можно так разговаривать с девушками? Она же растеряна, сейчас не соображает, а его односложные команды только добавляют сумбура в её голове.   — Девушка, — позвала я. – У вас санитарки есть?   — Баба Валя, — кивнула она.   — Быстренько позовите её, пусть тазы чистые принесет, — показала я на тазы, стоящие на полу.   — Ага, — кинулась она к двери.   — Стоп, — остановила я её. – Воды принесите, разведите… а, ладно, это я сама. Воронки и ковшики для воды, мы промывать будем.   — Да, да, я сейчас! – и она выскочила за дверь.   — Интересно, я что, не то же самое ей сказал? – рыкнул Витя.   — Ну ты даешь, — усмехнулся Юрка. – Она же на тебя пялилась, а не слушала. – Ирка, где ты там? – прикрикнул он на подругу и начал осматривать группу, сидящую на топчане.   — Не ори, не дома. И дома не ори, – высказалась Ирка, плавно «подплывая» к своему врачу. – Ну, что тебе нужно, домогатель?   — Быстро измеряй давление, — Юрка сунул ей в руки тонометр, а сам присел, рассматривая что-то и пытаясь разговорить мальчишек.   Я развела марганцовку, чтобы почистить воду, которую принесут. Водопровода здесь нет, да и скважины тоже. Воду берут или из колодца, или прямо из реки, благо лагерь располагается прямо на берегу.   — Малыш, иди сюда, — доктор Витя указал на парнишку, лежащего на кровати. – Мне это не нравится.   — Зажрался ты, Витька, — не удержался от комментария Юрка. – Сам думай!   — Отстань, — отмахнулся Витя. – Смотри, — подвинулся он, давая возможность рассмотреть.   — Тут вен почти нет, — пожаловался Юрка.   — Подожди! – обернулся к нему Витя. – Что ты хочешь колоть? Разобраться же нужно.   — Глюкозу поставлю.   — Подожди, Юрка, не торопись, — снова попросил Витя. – Как давление?   — Уйди! – шепнул мальчишка, которого мы сейчас рассматривали. – Не трогай, — он попытался сжаться в комочек, но его снова вырвало.   — Странно, 130 на 80, — сообщила Ирка. – Непонятно, их рвет, должно же быть пониженное.   — Измеряй лучше, — посоветовал Юрка. – Не может такого быть, ты ошиблась.   — Кто? Я?! – возмутилась Ирка. – Дурак!   — Непонятно, — согласился Витя. – Странное такое пищевое отравление без пищи, — он заглянул в таз, в котором было много темно-коричневой слизи, но совсем не было признаков пищи.   — И у меня почти нет, — согласился Юрка, рассматривая тазы.   — Не убивай, — снова прошептал мальчишка.   За дверью загрохотала металлическая посуда, дверь распахнулась и в комнату вошла наша знакомая, таща сразу два ведра с водой. Следом показалась пожилая женщина. Она тащила ведро и кучу чистых тазиков.   — Отлично, — оживился доктор Витя. – Так, возьмите чистые банки и из каждого таза отлейте на анализы, — кивнул он на содержимое тазов, стоящих на полу.   — Что вы ели, — допытывался Юрка, но ответа на вопрос не получал.   — Вперед! – крикнул один из сидящих на топчане мальчишек. – Бей их!   — Ну, ни хрена себе, — удивился Юрка, скрутив дерущегося пацана. – Дерьма, пацан, обклевался?   Меня как током ударило от этого возгласа, а ещё удивило, что другие мальчишки никак не среагировали на этот крик. Даже голов не подняли.   — Брадикардия, холодный пот, одышка, точечные зрачки, судороги, рвота… — бормотал за спиной Витя, отмеряя длину зонда. – И никаких признаков пищи. Никаких. Что за черт?   — Волки! Вперед! – не унимался пацан.   — Стой! – тормознула я санитарку.   Я заметила какие-то куски, попавшие в банку. Быстро вытащила из ящика перчатку и полезла доставать их из банки.   — Малыш, ты чего? – обернулся Витя.   — Это не обед, не обед, — бормотала я, вылавливая кусок чего-то черного и осклизлого. – Это не еда, Витя! – сообщила я, разглядывая что-то обугленное.   — Фу, какая гадость, — фыркнула Ирка, её даже передернуло. – Выкинь ты это!   — Что там, Малыш?   — Это…, — я принюхалась к обугленному куску. — Знакомый запах, только бы вспомнить.   — Бр-р-р, меня сейчас вырвет, — отвернулась от меня Ирка. — Блин, как ты можешь?!   — Ну?! – торопил Витя.   — Это грибы! – поняла я. – Жареные на костре грибы!   — Вот черт! Не повезло, — выдохнул Витя.   — Чего? – переспросил, не расслышав Юрка. – Вы о чем? – он все ещё удерживал рвущегося парнишку.   — Упаковывай быстро в коробку, — скомандовала я санитарке и передала кусок гриба, который завернула в стянутую с руки перчатку. – Подпиши на банках фамилии.   — Юрка, у нас отравление грибами, отсюда и бред, — пояснил Витя. – Нужно срочно мыть.   — Волки! Вперед! – заорал пацан, которого удерживал Юрка.   — Что жрали?! – подскочила я к нему. – Какие грибы?!   Он был самым подвижным. Если от кого и добиваться ответа, то только от него, остальные были глубоко в себе.   — Юрка, иди сюда, — позвал Витя. – Эти тяжелые, их в первую очередь мыть нужно.   — У меня буйный, — пояснил Юрка.   — Иди сюда, — снова попросил Витя, уже усаживая парнишку на кровати. – Уйдут, — пригрозил он.   — Юр, оставь, я справлюсь, — попросила я, хватая парня за плечи. – В глаза мне смотри! – потребовала я.   Его глаза бегали, он никак не мог сфокусировать их.   — Какие грибы ели? Отвечай! – потребовала я, поймав его взгляд.   — Тебе не победить! – сообщил он мне. – Мы приготовились.   — Что ели, уродцы?! – не отставала я.   Сзади уже послышался плеск воды, врачи приступили к промыванию самых тяжелых. Ирка помогала там.   — Что стоишь? – спросила я медсестру. – Эти ещё могут сами пить, пои давай, насильно пои!   — Волшебные грибы, — вдруг ответил парнишка.   — Белые или красные?! – допытывалась я. – Какие? Белые или красные?!   ***** — Малыш, оставь его, не скажет, — сказал Витя. – Лучше начинай промывать.   В принципе, он был прав, но нужно было узнать, какими именно грибами они отравились. Если точно знать, то шансов у парнишек появится больше.   — Какие грибы? – спросила я, уже не надеясь на ответ, и с силой встряхнула мальчишку.   — Волшебные, — простонал он, и тут же окатил меня чуть не с головы до ног содержимым желудка.   — Тьфу, бли-ин, — отплевалась я и утерлась рукавом халата.   Вот тут я и заметила на халате что-то прилипшее. Начала рассматривать. Так, похоже, и это кусок гриба, явственно была видна пластинчатая структура. Вот только этот кусок был не обугленным, а белым. Отодрав находку, я увидела, что сохранился и фрагмент самой шляпки. И она была…   — Витька, мухоморы! Это мухоморы! – с радостью я смотрела на красный цвет шляпки.   — Отлично, — обрадовался Витя. – Малыш, срочно атропин по вене.   — Куб, два? – спросила я.   — Этим по два, а тем по кубику, — кивнул Витя, взглянув на мальчишек. – Лучше передоз. – Ирка, помоги ей.   — Не нужно, я сама, — отмахнулась я. – Марганцовку добавляйте и поите, — поторопила я медсестру с санитаркой.   — Танька, ты вся в этой… в блевоте, — сообщила мне Ирка, когда я склонилась над веной первого парнишки. Её даже передернуло.   — Потом отмоюсь, — поморщилась я.   — Как ты можешь?! Такая гадость, — сообщила она, заливая в воронки воду.   — Заткнись! – рыкнул на неё Витя.   — Ирка, ты не понимаешь, — радостно сообщила я. – Они ели мухоморы! Понимаешь, му-хо-мо-ры!   — Лучше бы пили французские духи, — поморщилась Ирка.   Ей не нравился запах от меня. Сзади парнишки дружно плескали в тазы. Запах стоял сногсшибательный.   — Если бы они наелись бледных поганок, шансов бы не было, — пояснил Юрка. – А мухоморы, да ещё жареные … Откачаем, — сказал он, продолжая работать.   — Ты иди и вскрывай ампулы с магнезией, — скомандовал Ирку Витя.   — Сколько? – переспросила она.   — Всё, что есть. Вон, видишь стакан? – мотнул он головой в сторону стола.   — Ну?   — Вот туда все и сливай, — пояснил Витя.   — Зачем? – удивилась Ирка.   — Надо! – рявкнул на неё Юрка. – Шевели задницей!   — Танька, зачем? – шепотом спросила она, когда я набирала антидот для третьего парня.   — Пер ос, — пояснила я. – Вот промоем и закачаем в желудок.   — Так они же обдрищутся в машине! – ужаснулась Ирка.   — Они выживут, а машины комендант отмоет, — шепнула я.   — Убью! – пообещал Ирке Юра. – Чистоплюйка?! Вали работать в поликлинику!   Доктор Витя ногой оттолкнул переполненный таз, а я подфутболила ему на замену пустой.   Я оглянулась. Зря Ирка нос от меня воротила. Мужики были уже не намного чище меня. Их джинсы, халаты почти по пояс и обувь покрывали плотные пятна брызг из тазов.   Да и она сама не была Белоснежкой. Ничего, к концу процедуры все будем в полном… Париже.   — Так, ну что? – хмыкнул Витя, прикрепляя зонд к щеке парнишки пластырем. – Чистенький. Ирка, вливай в него сто грамм, а потом пристраивай трисоль. Вливать струйно и по вене, и в зонд.   И он направился к сидящим на топчане парнишкам, прихватив со стола новый зонд.   — Ой, мама, что будет, — шепнула Ирка, вливая в зонд полстакана магнезии. – Они же… всё обосрут.   — Вить, я с этим сама разберусь, — сказала я, рассмотрев вены, на руке у парнишки. Точнее, полное их отсутствие.   — Вот-вот, возись, — сказала Ирка, передав мне со стола готовую капельницу. – Может, магнезией облюет.   — Мой тоже готов, — пояснил Юрка. – Повторить назначение.   Закрепив конец зонда на щеке у парнишки пластырем, Юрка направился к столу. И там закопался, выбирая зонд потоньше.   — Ещё воды принесите. Побыстрей! – сказал Витя, отодвигая ногой пустое ведро.   Я взяла со стола вторую, собранную Иркой, капельницу, и уселась на корточки. Как ни странно, у второго пацана вены были сказочно хорошими, возиться не пришлось.   Медсестра, подхватив два пустых ведра, бегом бросилась из помещения. Подозреваю, что подгонял её страх и желание вдохнуть свежего воздуха.   — И окна откройте, – попросил санитарку Юра. – Глаза щиплет.   Закончив с капельницами, я подошла к столу, вытащила упаковки с активированным углем. Освободив от бумаги десять таблеток, завернула в целлофан и ударом кулака раздробила их.   — Что за черт?! – испуганно обернулся Юрка. – Охренела, что ли, Рыжик?   — Спокойно, Малыш с углем разбирается, — пояснил Витя.   — Отчаюга, — хмыкнул Юрка, наблюдая за мной. – Она у тебя что, без назначений работает? – взглянул он на доктора Витю.   — Пф-ф! – фыркнул в ответ мой врач. – Сказал же, по обстоятельствам. Пусть головой думает!   — А Таньке всё можно, — хмыкнула подруга. – Любой каприз. — Родственничек, а если Луну захочет? — съязвила она.   — Не фантазируй, — попросила я, ещё раз грохнув по столу – вторая доза тоже была готова. – Зачем мне Луна, Оксаны хватает за глаза.   — Не спи, воду подавай! — напомнил Ирке Витя.   Растворив в мензурке уголь, я влила его в шланг, закрепленный на щеке парнишки. Теперь нужно было повторить эту процедуру и с другими. Со вторым парнишкой, которого промывал Юрка, было проще. Он и выглядел лучше, и глаза уже открыл, пытаясь понять, где он находится. Вот первый очень мне не нравился, объективно, а отрывать врачей не стоило.   Пришлось думать самостоятельно. Вспомнив, что говорится в учебнике по поводу отравления мухоморами, я набрала в шприц сульфокамфокаин и сделала укол пареньку.   — Вперед, волки! – тут же заорал парнишка, который до этого лежал пластом на кровати.   Я почти успела увернуться от брызг, вылетающих из зонда. Почти. Адская смесь магнезии и активированного угля.   — Берсерки хреновы, — проворчала я, вытирая лицо. – Грамотные, книжки читают…   — Валгалла ждет нас! – не унимался пацан и начал размахивать руками.   — Витька, дай реланиум! – потребовала я. – Передозняк!   Цвет моего халата уже было трудно определить, разве что, сзади.   Ирка спешила к распахнутым ящикам, торопясь набрать для меня лекарство, а я удерживала пытающегося вскочить пацана.   — Держи, — протянула она мне шприц.   — Держи, — кивнула я на парня, склоняясь к шлангу капельницы.   — Ой, не могу! – захохотал вдруг Юрка. – Весело живем, ребята!   — Ты чего? – удивился Витя.   — Нет, я всё понимаю. Всё правильно, — сквозь смех выталкивал слова Юрка. – Витька, ну ты задумайся, получается у нас снотворное со слабительным, как в анекдоте.   Парень успокаивался в процессе укола. Он уже обмяк в руках у Ирки, глаза его начали закрываться.   — Юр, а что делать? Парень конкретные глюки ловит, — пояснил Витя. Его эта ситуация не веселила.   — Ирка, сейчас рванет, — предупредила я, услышав характерное бурчание. – Отскакивай.   — Чего? – переспросила Ирка, заботливо укрывая парнишку одеялом.   Именно и спасло её. То, что она прикрыла его одеялом.   — Фу-у-у! – завопила она отскакивая.   Она выскочила за дверь. С улицы донесся звук прочищаемого желудка. Ирку выворачивало. Когда-то и я точно так же реагировала на запахи, но быстро привыкла.   — Вставай и быстро на горшок, — сказала я второму лежачему, вытаскивая ногой из-под кровати продукцию нашей оборонной промышленности.   — Зачем? – спросил он, ещё не совсем придя в себя.   — Тоже хочешь на кровати обделаться? – усмехнулась я.   — Противогаз! – потребовал Юрка. – Дышать невозможно!   До врачей дошел запах.   — Ой, — кажется, парнишка понял, что мое требование совпало с потребностями его организма.   Он быстро выбрался из кровати и уселся на горшок, нисколько не смущаясь нашим присутствием.   — Ирка! – позвал Витя. – Набирай магнезию для этих.   — Не буду, — буркнула Ирка, возвращаясь в помещение. – Они тоже обосрутся.   — Выполняй! – прикрикнул на неё Витя.   — Ира, нужно, — попытался смягчить ситуацию Юрка. – Их прочистить нужно, как можно быстрей. Потерпи.   — Танька, как ты можешь? – с ужасом спросила Ирка, наблюдая как я считаю пульс у спящего. – Как ты дышишь?   — Через раз, — призналась я. – Вить, здесь всё нормально, пульс почти в норме, наполнение хорошее. Зрачок в норме, — заглянула я под веко.   — Мой последнего, — сказал Витя, закрепив зонд. – Я сам за ними присмотрю.   Выбрав зонд потоньше, я отправилась к последнему страдальцу. Вода в тазу была почти чистая, не зря пацаны мучились, быстренько закончу процедуру.   — У вас такое часто бывает? – поинтересовалась Ирка, заливая магнезию.   — Бывает хуже, — пояснила я. – На авариях та-акое встречается.   — Я закончил, — сообщил Юрка, тоже закрепляя зонд. – Ириш, потом в этого магнезию. – Рыжик, не пачкайся, я сам разберусь – сказал он, отодвигая меня от парнишки.   Я с удивлением взглянула на Юрку. Он что, не видит, что грязью меня уже не испугать? Но спорить не стала, отправилась готовить уголь для этих прочищенных.   — Угу, — кивнула Ирка. – Юрочка, солнышко мое, давай больше не будем с этими гадами ездить? Ну, температурки, давление, ну переломы, а экстрима больше не нужно! – взмолилась она.   — Ага, солнышко, говоришь? Уже не дурак? – усмехнулся Юрка. – Ладно, там посмотрим. А вообще… хорошо поработали. Приятно.   Наконец и наша работа подошла к концу. Промытые и прокапанные мальчишки уже очнулись и начали связно отвечать на вопросы.   Пока доктора выясняли все детали войны берсерков с соседним племенем, я вышла на улицу, где курила Ирка.   — Танька, и как таких везти? – спросила Ирка, даже не поморщившись при моем приближении.   — Всё нормально, Ир, — успокоила я. — С горшков слезут и повезем.   Я вытащила все из карманов и передала Ирке в руки.   — Ты чего? – опешила она.   — Всё нормально, — успокоила я подругу и направилась в воду.   — Танька! Дура, вернись! – кричала Ирка, но я уже нырнула.   Интересно, она, в самом деле, думает, что мне нравится запах исходящий от меня? Или забыла, что через кожу тоже происходит всасывание? Не хватало ещё мне самой травануться продуктами разложения мухоморов.   Потому и торопилась я себя смыть всё. С себя и с халата.   Проплыв под водой десяток метров, я выбралась в зарослях ивняка, сняла и прополоскала халат, постаралась промыть голову.   — Танька! – заорала Ирка во все горло.   — Чего орешь? – спросила я.   — Ты чего кричишь? – выскочил из помещения Витя. – Что случилось?   — Танька нырнула и не выныривает, — пояснила Ирка. – Танька!   — Перестань орать, — снова попросила я чуть громче. – Здесь я, никуда не делась.   Ветки дерева раздвинулись, в импровизированный шатер заглянул доктор Витя.   — Ой! – я пыталась прикрыться халатом, который только что выжимала. – Вить, я…   — Отмылась? – спросил он и я кивнула. – Молодец. Давай помогу, — протянул он руку за халатом.   — Я лучше сама, — ответила я, представив, как буду стоять перед ним в одних трусах и босоножках.   — Не бойся, не трону я тебя, — пообещал он, все ещё стоя с протянутой рукой.   Пришлось отдать халат и прикрываться подручными средствами.   Выжав халат, он вернул его мне, дождался, пока я оденусь и помог выбраться.   — Два раза сегодня выпустил из рук, в третий даже не умоляй, — тихо предупредил он, пока я выбиралась на берег, держась за его руку, а он плечом подпирал ветки.   — Витя, ты о чем? – опешила я.   — Что, Малыш? А ты о чем? – удивленно спросил врач.   — Витька, у меня, похоже, слуховые глюки, — вздохнула я. – Ты присматривай за мной, чтоб не начудила.   — Ну-ка, покажи глазки, — потребовал доктор. – Сколько пальцев видишь? – показал он руку с поднятыми указательным и средним пальцем.   *****   — Два.   — Значит, это были не глюки, — сказал он и отвел глаза. – Прости, Малыш.   — Ты дура! – напустилась на меня Ирка, стоило только доктору скрыться в медпункте. – Я же испугалась! Нырнула, и нет тебя?!   — Ир, халат нужно было прополоскать и выжать. Что, на глазах у всех это делать? Здесь дети, — напомнила я.   — Предупреждать нужно, — ворчала она.   — Так я же тебе сразу ответила, — напомнила я, рассовывая свои вещи по карманам.   — Ага, ответила, а самой не видно. Вдруг это глюк? Надышишься мухоморами, не то начнет мерещиться.   — Это точно, — согласилась я. — А ты, значит, решила, что с тобой мой призрак разговаривает? – рассмеялась я. – Прекращай Кинга на ночь читать, больше ни одной книги не дам.   — Жадина! – возмутилась Ирка. – А вообще, наглая ты. Ничего не боишься, и мужики тебя любят …   — Не фантазируй, – попросила я. – Если бы ты знала, как я иногда боюсь, просто до обморока. У меня сейчас парень на глазах уходил, пульса почти не было, — шепотом пояснила я. – Представь, нитевидный и с такой аритмией, что…   — И ты молчала? – поразилась подруга.   — А чего орать? Все же заняты были.   — Дура! Ты Витьке должна была об этом сказать!   — Ириш, давай его побережем, и ничего не будем рассказывать? – попросила я. – Мужик и так на взводе. Я бы от такой нагрузки просто свихнулась, а он каждый день в бою.   — Он должен знать, — растерянно повторила Ирка.   — Ир, ты спрашивала, как я терплю его занудство, — напомнила я. Ему я простила бы всё, что угодно. Я уже давно со счёта сбилась, скольких он вытащил. Вопреки всему, понимаешь? Так быть не должно, но у него получается. И я буду работать с ним даже если он будет откровенно хамить и издеваться.   — Ты просто в него влюбилась, — хмыкнула Ирка.   — Глупая ты, я тебе говорю совсем о другом, — вздохнула я. – Он ведь и меня спас, не дал сдохнуть. А влюбилась я в него давно, и он об этом знает.   — Луна, — позвал мой врач по рации. – Это третья.   — Что тебе, третья?   — Везем детей с отравлением мухоморами. Кто готов их принять?   — А в каком они состоянии? – уточнила Оксана.   — В стабильном.   — Подожди минутку, сейчас уточню, — попросила диспетчер.   — Не торопись, нам ещё до города нужно добраться, — пояснил ей Витя.   — Третья, ты слышишь? – снова прорезалась диспетчер в эфире, наполненном треском, свистом и шумами.   — Плохо, но слышу, — ответил Витя.   — Областная детская берет, готовят боксы. Сколько человек везете?   — Вместе с первой везем пять мальчишек, возраст девять-десять лет, — пояснил он.   — Хорошо, поняла. Вас ждут.   — Конечно ждут, чего же не ждать, — бурчал Сашка. – Промыли, прочистили, в себя привели, чего же таких не ждать.   — Не переживай, им тоже работы хватит, — усмехнулся Витя. – Мыть ещё будут, и сифонить, и капать, так что, и им счастья хватит.   — Конечно, кто же откажется чистый желудок мыть, — продолжал бухтеть Сашка. – И клизму, когда под рукой туалеты, чего бы ни сделать? Не им же машину об… делали, — ворчал Сашка и дышал в открытую форточку.   * * *   — Вот пока некоторые ушами хлопают, нашему Рыжику в школе прохода не дают, — рассмеялся Юрка.   Мы уже успели вымыться, переодеться и даже немного передохнуть. Наевшись, мы сидели и курили на кухне. Мужики, сыто отдуваясь, откинулись на спинку дивана, Юрка даже пуговицу на джинсах расстегнул и сейчас блаженствовал, поглаживал живот, щурился и хохмил.   — Юр, заканчивай,– попросила я. – Найди другой объект?   — А что, неправда? Рассказали мне, как один доктор тебе в любви признавался, и свое сердце в подарок предлагал.   — Что? – опешил Витя. – Когда? Кто? О чем ты? – мне показалось, что он смутился.   — А ты не в курсе? — хохотал Юрка. – Неужели не похвасталась? – повернулся он ко мне. – Рыжик, какое упущение с твоей стороны!   — Юрка, перестань, — попросила я. – Грешно смеяться над молодым преподом.   — Не такой уж он и молодой, — не унимался Юрка. – Так вот, Витька, отправил Громовержец нашу Рыжую в анатомичку. А труп ей достался, как бы это помягче сказать, очень… объемный. Ну, наша девушка крупных мужчин не боится, — Юрка насмешливо посмотрел на Витю и продолжил рассказ. — И только она приступила к мужичку вплотную, как подваливает в анатомичку Семён.   — Юрка, заканчивай! – потребовала я. – Как-то это кровожадно всё звучит в твоем исполнении.   — Это ещё что, — не слушал меня Юрка. – Так вот, зашел Семён, увидел нашу Рыжую и ринулся на труп со скальпелем наперевес. То ли соперника в нём узрел, то ли что померещилось в тусклом свете подземелья. Вскрыл Сёма труп, залез в него по пояс, зарылся в кишки и нашел искомое. Преподнес он нашей Рыжей на протянутых руках почку. Трепещущую почку на окровавленных руках. Ползал за ней по всей прозекторской на коленях и стенал: «Дорогая, хочешь, я ради тебя и вторую достану?»   — Буйная у тебя фантазия, — буркнула я. – Ему просто было нужно сердце.   — Вот-вот, про сердце, точно! Вспомнил! — кивнул Юрка. – Рванул Сёма халат на груди, — Юрка, обладая артистическим талантом, сопровождал свой рассказ пантомимой. – Полоснул себе по грудине скальпелем, — продолжал он, сопровождая всё это показом. – И вырвал молодое трепещущее сердце, — Юрка картинно протянул ко мне руку, сжатием пальцев изображая биение сердца на ладони. – Прими в дар! – произнес Юрка трагическим голосом и положил воображаемое живое сердце мне в ладонь. – Так сказал молодой поклонник и рухнул бездыханным, — закончил Юрка свой рассказ.   — Фу, как грубо и неэстетично, — поморщилась я. – Почка была уже трехдневная, а не трепещущая, к тому же наформалиненая, крови тоже не было. И на коленях он за мной не ползал. А сердце ему нужно было для препарата. Опять ты всё перепутал, Юрка, — пояснила я.   — Да? – вмешался доктор Витя. – И что же тогда он от тебя хотел?   — Просто пригласил на свидание.   — Ну… и как прошло это свидание? – не унимался Витя.   — Никак не прошло. Я забрала почку и свалила. Почка мне нужна была, — пояснила ещё раз я в ответ на недоверчивый взгляд своего доктора. – Не свидание, а почка. И вообще, я к преподавателям принципиально на свидания не хожу.   — Принципиальная ты наша, — фыркнула Ирка. – А вот мне говорили, что тебя не раз в обществе Громовержца встречали. И заметь, далеко за пределами школы! Где же твоя принципиальность?   — Ну да, — кивнула я. – К этому мужчине я давно неравнодушна. Признаюсь.   — Так он же старик! – возмутился Юрка.   — Это тебе только кажется, — усмехнулась я и щелчком отправила окурок в открытое окно.   — Не, ты понял? – повернулся Юрка к Вите. – Баба! Она и черта за усы подергает. Никаких тебе авторитетов!   — Третья бригада! Срочно на трассу! – гаркнул матюгальник.   — Ну что ж, помылись, теперь можно и работать, — усмехнулся доктор Витя. – Спасибо, что поесть дали.   Мы поднялись из-за стола и отправились к диспетчерской. Ещё один вызов из нескончаемой череды. Пока люди живы, кто-то должен приезжать.   — Малыш, спасибо, — сказал Витя, пока мы шли к машине.   — За что? – удивилась я.   — За всё. И за то, что парня вытянула. Я ведь чувствовал, что с ним что-то не так, но отошел. Не должен был…   — Брось, а для чего ещё нужны друзья? Мы же друзья?   — Погнали, Сань на трассу, — сказал доктор, залезая в машину. – И всё же, Малыш, спасибо, — развернулся он в салон и потерся щекой о мою ладонь.   — Да ничего не стоило, заходите. Ещё насыплем, — пошутила я, не желая продолжать серьезный разговор при Сашке.   — Последнюю новость слышали? – развернулся к нам Сашка, вырвавшись на оперативный простор дороги. – Нашему папе вчера…   Машина неслась по дороге, а мы хохотали от души. Впереди ждали кровь и ужас, а мы веселились. Наверное, потому, что если в жизни не будет места для кусочка радости и любви, то можно сойти с ума от людских страданий и обилия боли.   А может, мы уже и сошли, только не заметили этого?   © Белодутова Татьяна