Героиня этой истории ощутила на себе воздействие потусторонних сил. Подобные случаи в средневековье считали визитами инкубов или суккубов. А верите ли вы в демонов-соблазнителей?

Популярный российский исследователь аномальных явлений Геннадий Белимов в 1994 году получил ряд писем от некой Татьяны Анатольевны Ваничевой, в которых она описывала невероятные вещи — по ее словам по ночам к ней являлись странные твари и насильничали над ней. Один из таких случаев она описала подробно.

«У меня и раньше, много лет подряд, бывало одно очень неприятное происшествие во время сна. Среди ночи я вдруг ощущаю, что на спине у меня кто-то есть. Живой. Иногда это существо шевелится, вроде ходит по мне, иногда просто сидит, иногда… совершает насильственные сексуальные действия. Это всегда вызывало во мне дикий, ни с чем не сравнимый ужас, страх невероятной силы. Я буквально цепенела от ужаса. Пыталась сопротивляться, чаще всего дико кричала, но это мне так казалось, а вырывался только стон, и все пропадало. Заметила, что эти нападения происходили в самом начале засыпания, когда еще и слышишь все, и соображаешь, но тело уже охватило сонным оцепенением.

И вот в ночь на 18 октября я долго не могла заснуть. Ну вроде стала засыпать и чувствую: на спине кто-то есть! И не просто тянет энергию, но и пытается совершить насилие. Пытаюсь сопротивляться, вырваться — бесполезно, лишь слышу злой приглушенный голос: «Лежи тихо! Хуже будет». И я решила посмотреть на то, что вызывает во мне такой ужас. С трудом вывернув голову, оборачиваюсь: на спине полупрозрачное существо мужского рода. Ибо то, что он делал, не оставляло ни малейшего сомнения в том, что это мужчина. Ртом он приник к моей спине между лопаток и тянет энергию, мне виден только полупрозрачный затылок, волосы, пульсирующий мозг. По мере того как он вытягивает энергию, он становится все плотнее и плотнее, телеснее. Уже не виден мозг, волосы приобрели цвет. Я одной рукой (вторую он крепко держит) через плечо вцепилась ему в волосы и пытаюсь стащить его со спины. Он поднимает голову, и меня охватывает новая волна страха: красные, как у альбиносов, глаза с каким-то звериным свечением и выражением дикой злобы, веки светятся.

Я крепче сжимаю руку и сильнее тяну его за волосы, чтобы освободиться. Он отпускает мою руку и хватает обеими руками за груди и так их сжимает, что мне больно. «Лежи спокойно, мне нужно материализоваться, тебе не будет плохо, только не дергайся!» — сипит эта дрянь. Его руки буквально рвут мою грудь (синяки от ногтей и пальцев есть до сей минуты, сегодня я Ире, дочери, показывала, она подтвердит, если Вам это необходимо), а я тащу его за волосы еще сильнее. По мере того как он приближался к окончанию полового акта, он становился все тверже, плотнее, и уже его лицо перестало быть полупрозрачным, обрело цвет и упругость живого тела, а волосы стали белокурыми и волнистыми.

Я все время видела лишь часть его лица, потому что не могу же я вывернуть голову полностью назад.

К тому же надо учесть и то, что чем живее, материальнее он становился, тем заметнее увеличивался его вес, а я была под ним, да еще в такой позе, что ни вывернуться, ни посмотреть толком не могла. Лицо этого типа, ставшего вполне материальным с помощью энергии, высосанной у меня, я хорошо видела: свет из коридора падал как раз на него. Мне все же удалось дернуть его за волосы столь сильно, что он еще раз деранул пальцами по груди и ударил меня другой рукой по затылку так, что я уткнулась лицом в подушку. И тут он оставил меня. Я резко обернулась, но увидела только тень, метнувшуюся сквозь стену. Он исчез. Лицо у него неприятное, полузвериное какое-то выражение. Что за тварь — не имею никакого представления. Когда он исчез, я сразу уснула. Утром проснулась — думала, что это просто очередной сон из серии кошмаров но, посмотрев на свою грудь, убедилась, что это вовсе не сон. В этом доме это первый такой случай. Сильнее всего эти твари, что материализовывались на моей спине, мучили меня на старой квартире, это с 1989 по 1992 год. С 1992 года это первый случай. Надеюсь, что последний. Страха я на этот раз не испытывала, разве что только в первые секунды, а потом — только злость и желание вырваться. Я описала то, что сама видела, и у меня есть свидетель последствий происшествия — моя дочь. Ну а уж природу этого существа определять вам, ученым…»